Франк Веркаутерен: «Русские игроки боятся разговаривать. Только кивают: «Да, тренер».

Свалившись в ФНЛ, «Крылья Советов» серьезно перестроили работу клуба, и уже в новом сезоне премьер-лига вернется в Самару. Идеологом преображения «Крыльев» стал бельгийский тренер Франк Веркаутерен, взявшийся менять негативное мышление. Титул чемпиона ФНЛ не самый ценный в его коллекции, но один из самых трудовых.

Еженедельнику «Футбол» Веркотерен рассказал, что мешает русским футболистам играть в Европе и почему у футбольной России нет проблем.

 - После окончания сезона вы подготовили большую речь – в России так не принято. Вы всегда такой эмоциональный?

– Нет, я умею контролировать свои эмоции, даже негативные, например разочарование. Это моменты работы, когда ты должен входить в роль. Бывает, ты должен быть собранным и строгим, но иногда нужно быть открытым с человеком, чтобы работать получалось лучше. Человек чувствует уважение к себе, понимает тебя, и вы можете достичь большего, если общаетесь с ним честно. Совсем необязательно набиваться, например, к игроку в друзья, но когда он видит вашу заинтересованность вне футбола, это другой уровень отношений.

- Первое слово, которое вы выучили на русском?

– «Да» и «нет». Хах, чтобы можно было посмотреть контракт и ответить. Мат? Нет-нет, ни одного, хотя я слышал мат тысячу раз, особенно во время игры.

- Вы смотрели российский футбол, прежде чем получили предложение «Крыльев»?

– В Бельгии практически не показывают матчи российской лиги, мы больше сфокусированы на Англии, Испании, Германии и Италии. Игры российских клубов мы смотрим в еврокубках или следим за клубами, в которых играют знакомые игроки, как Буссуфа в «Локомотиве». Единственная команда, которую мы знаем больше других, – «Зенит», потому что он участвует в Лиге чемпионов.

- Что было дольше: вы искали Самару на карте или думали над предложением «Крыльев»?

– Ну, я старался найти как можно больше информации о команде. Я бы никогда не приехал в клуб, где я бы не чувствовал интереса людей или не увидел достаточной инфраструктуры для работы. Уже перед подписанием контракта я побывал на стадионе «Крыльев», мне показали условия. Городская среда не так важна.

- Говорят, вас удивил старый аэропорт Самары.

– Это точно, еще дороги: дыр-дыр. Но чувствуется развитие, многое в городе меняется, улучшается. Если вы видели старый и новый аэропорты, то можете понять, насколько время ушло вперед. И это только один проект, многие реализуются: новые здания, тот же стадион к чемпионату мира.

- Три проблемы, которые пришлось решать в «Крыльях» в первую очередь?

– Не скажу, что это были проблемы. Во-первых, это селекция, мы перестроили команду. Во-вторых, нужно было заставить людей понять, что работать по-другому – это лучший вариант. Убедить в необходимости изменений было трудно как игроков, так и тренерский состав. Третье – это способ общения, языковой барьер. Некоторые мысли я не могу выразить полностью, то, что ты говоришь [через переводчика] и имеешь в виду, – иногда разные вещи.

- Правда, что вы трудоголик, который разбирает соперника часами?

– Обычно мы начинаем разбор за две недели, смотрим игры, собираем информацию. В день я иногда просматриваю по три матча. Затем в течение недели после матча разбираем уже нашу игру против этого соперника. Очень много времени мы уделяем компьютерному анализу, просмотру изображений, иногда слишком много, но игрокам интересно анализировать самих себя.

- Философия Франка Веркаутерена – что это?

– Философия в том, что у тебя есть принципы и ты идешь прямой дорогой, я собираюсь умереть с этими принципами. Я открытый человек, но не для всех: не слушаю критиков, людей, которые говорят пустые слова, мне нужны выводы. Для тренера самая лучшая идея – оставаться самим собой, несмотря на обстановку вокруг. У тебя должны быть собственные критерии качества работы, потому что невозможно всегда достигать наивысших результатов. Работать нужно на нескольких уровнях, учитывать разные подходы: физический, ментальный, психологический. Команда собирается по крупицам. Нет команды – нет игры, а значит, и побед.

- Какая команда для вас образец?

– История – это прошлое. Мне нравится его изучать, но не повторять. История – это воспоминания, а жить нужно сегодня. Я не хочу ничего повторять, кнопка copy paste для меня не работает. Копирование не для меня, ориентируясь на результаты прошлого, я стараюсь делать лучше.

- Чем отличаются молодые бельгийские игроки от русских?

– Бельгийские игроки быстрее развиваются, наша страна сосредоточена на молодых футболистах. Хотя мне кажется, что взрослым нужно уделять больше внимания. Готовые игроки – это деньги для клуба. На тренерах лежит ответственность в том, что каждый молодой игрок должен получить шанс. Благодаря этому у них больше веры в себя. Моей страстью всегда было сделать молодых игроков лучше, выпустить в большой футбол. Мои многие коллеги дают парню шанс, а дальше просто смотрят, что получится. Это странно, мы должны нести ответственность за ребят, вкладывать больше времени и сил в каждого из них. Если по итогам года один-два игрока перешли на следующую ступень, например в главную команду, ты можешь считать себя успешным. - Почему Бельгия воспитывает игроков каждый год, а Россия играет с одними и теми же защитниками в сборной уже 10 лет?

– Есть три причины. Во-первых, был бум инвестирования с целью развития молодежи, потому что мы отставали от многих. Сейчас мы пожинаем плоды работы, которая была начата 8-10 лет назад. Во-вторых, как я уже говорил, у молодых футболистов всегда есть шанс показать себя в лиге, где они набираются опыта и прогрессируют. И в-третьих, удача это или нет, но нам повезло, что около половины игроков нашей сборной обучались не в Бельгии: «Аякс», «Лилль» и другие команды. Тогда было легче забирать молодых, а теперь именно они тянут сборную наверх, развивают, а не наоборот. Это странно. Все они обучались в разных условиях, но, смешав их, мы смогли создать отличное поколение. Именно совместная командная работа создает бельгийский футбол, хотя и по отдельности наши игроки – космос. - Есть ли ощущение, что у русских в менталитете заложен страх перед переездом за рубеж?

– Мне так не кажется, русские вроде бы любят ездить за границу. Если серьезно, у футболистов в пределах страны есть хорошая лига, здесь их семья, деньги. Зачем им куда-то ехать? У них нет такой цели – переехать. Хотелось бы, конечно, играть за «Челси», но они могут показать себя и здесь, играя в московских клубах, ближе к дому, да еще за те же деньги. В этом и состоит огромная разница по сравнению с бельгийскими клубами. У нас все стремятся за границу за лучшей зарплатой, на более высокий уровень, в более сильную лигу.

- Слышали про спартаковский дух? –

Хах, пока нет. Жду следующий сезон. -

Считается, что ФНЛ – это лига, где мало футбола, но много борьбы. Какой соперник был самым сложным в плане тактики?

– Было несколько команд, матчи с которыми проходили в сложных обстоятельствах. Например, дальние выезды. Мы никогда не были настроены агрессивно, только по-хорошему агрессивно, чтобы показывать лучшее на поле. Но в тактике некоторых соперников напрочь отсутствовал дух игры, было только желание разрушать: фолы, падения, остановки игры, попытка играть против какого-то конкретного футболиста. Наверное, это тоже тактика, которую нужно уважать.

- Самый запомнившийся выезд?

– «Тосно». Само путешествие, игра, температура воздуха, отель. Вообще нам везло с отелями, и тот (в Тихвине. – Ред.) не был худшим, просто мы не привыкли к такому уровню. Полотенца, туалет на этаже, а потом вся обстановка, поле: как результат – испорченное впечатление.

- В ФНЛ на поле могут находиться три иностранца, в премьер-лиге с этим будет попроще.

– В Бельгии тоже есть некоторые заморочки с этим – лимит на 11 иностранцев в команде, но для европейских игроков нет ограничений вообще. Поэтому у тренера огромная свобода в работе. Хотя нашей сборной помогает то, что наши игроки выступают за границей. Необходима золотая середина между воспитанием собственных игроков и степенью открытости для иностранцев. Мы живем в современном мире. Для меня два-три легионера недостаточно, а десять – слишком много. Так что пять-шесть – это хорошо. Эта тема индивидуальна для каждой страны: вот русские играют хорошо, но для развития им необходимо присутствие иностранцев, это как толчок для раскрытия собственного потенциала.

- Тарас Бурлак рассказывал мне, что вы часто разговариваете с игроками лично. Какая просьба была самой необычной?

– Странная вещь – это то, что я ни о чем не прошу. Они как бы на расстоянии от тренера и, кажется, вообще боятся разговаривать: высказать мнение, сказать, что думают на самом деле. Они думают, наверное: «Так, это тренер, и я ему ничего не могу говорить». Они всегда только кивают: «Да, тренер». Если спросить: «А что ты собираешься делать через год?», он ответит: «Зависит от вас, тренер». Что? Почему? Для меня это очень странно. Сейчас они уже начинают потихонечку раскрываться: «Хочу делать это, делать то», но, с другой стороны, они ждут указаний тренера и исполняют их. А я всегда пытаюсь узнать у игрока: «Это нормально? Ты думаешь, это правильно?», но они ничего не говорят. Думают и молчат. Штука в том, что они только и ждут наставлений тренера. И получается так, что я жду выводов от них, а они – от меня.

- Какие проблемы в российском футболе видит иностранный тренер?

– Знаете, я не вижу никаких проблем. У России есть потенциал и куча возможностей. Есть много негативных мнений вокруг российского футбола, поэтому я считаю, что главная проблема – отсутствие позитивного мышления. Сплошные жалобы, критика, но, чтобы прийти к успеху, необходимо быть более позитивно настроенным, должен быть другой подход. Поиск виноватых и перекладывание ответственности друг на друга ни к чему не приводит, а еще больше начинает беспокоить. Конечно, в конце сезона тренер должен предстать перед судом, отчитаться о работе, но не делать так: «Вот что плохого мы делали каждую неделю». Нужно искать возможности для улучшения.

- Россия – футбольная страна?

– Да. Но есть разница между атмосферой, которая царит, например, на итальянских и российских стадионах. Даже в Эмиратах люди приходят на футбол, в Самаре это 7-9 тысяч человек, но вокруг все следят за результатами, читают прессу, смотрят программы – интересуются футболом. Когда ты идешь в город, все думают о футболе, спрашивают. Так что Россия – футбольная страна, люди увлечены страстью. Если бы вы были чемпионами, то все было бы по-другому, но я вижу культуру игры и потенциал. У каждого свой путь. В Бельгии футбол – развлечение, мы приходим на стадион заранее, кушаем, выпиваем, встречаем знакомых. После игры еще два часа проводим на стадионе. Такая культура существует не везде.

- Вы бы ходили на российские стадионы с семьей?

– Да, почему нет? Сейчас есть много стадионов, у которых большая история, свой дух. Новые стадионы хороши комфортом, но не имеют прекрасной атмосферы. Но в целом и те и те – часть футбольной культуры, генерируют страсть.

Текст: Вячеслав Опахин, Мария Косова