Собачье мясо, ерш и «Родина». Мы поговорили с Денисом Лактионовым о жизни в Корее и ляпе Акинфеева.Разговор с Ли Сон Намом о традициях и культурном шоке
Фото: ffnso.ru
41-летний Денис Лактионов, которого в Южной Корее называют Ли Сон Нам, привез на этой неделе в Петербург московскую «Родину». Команда, основанная в 2019-м, неожиданно сыграла вничью с «Ленинградцем» (2:2) в первом туре ПФЛ зоны «Запад». Совсем свежая команда показала нехарактерный для такого «возраста» организованный футбол.
После игры «Родина» тут же отправилась с Nova Arena на Московский вокзал, торопилась домой. Договорились встретиться с Лактионовым в кафе. Зайдя, почувствовал антураж будущего диалога: все столики вокруг занимали корейцы и китайцы. Но кафе выбрал не с целью приблизить Лактионова к знакомой атмосфере.
К сожалению, даже по требованию Родины (кавычки по желанию) поезд задержать невозможно, и мы не успели обсудить все интересные моменты биографии Ли Сон Нама.
В этом интервью мало футбола и много собак.
Что такое «Родина»
– У нас были интенсивные тренировки с первого числа, – начал Лактионов с обсуждения матча против «Ленинградца». – Конечно, все было в укоренном режиме. Но футболисты с первой игры показали, что они готовы играть в профессиональный футбол. У нас был один предсезонный матч с профессиональной командой, и он сыграл очень большую роль.
– На сайте «Родины» есть запись на просмотр, там указаны четыре возраста. Самые «пожилые» – 1998 года рождения. Это принципиальная политика клуба?
– Да. Мы можем просмотреть человека 1997 года, но и то лишь в том случае, если увидим в нем перспективу. Почему? С молодежью интереснее работать, интересно увидеть в человеке потенциал, желание работать. Если так происходит, мне как тренеру это дает толчок. Это говорит, что мы не зря работаем.
– Насколько знаю, у вас дружеские отношения с Максимом Астафьевым. Он чуть-чуть старше 1997 года рождения. А если он захочет к вам в команду? Не возьмете?
– С удовольствием возьму, но в качестве тренера. У него колоссальный опыт во всех лигах. Ну и отличные человеческие качества. Таких людей мало. Я хотел бы, чтобы он пополнил наш тренерский штаб.
– Сильно выделяется на уровне ПФЛ.
– Соглашусь. Вопросов нет. Сегодня он был лучшим на поле.
– В ПФЛ играет московский «Велес». На их матчи в том сезоне приходили 100–300 человек. Как «Родина» заинтересует болельщиков в городе с большими и старыми командами в РПЛ? Какие задачи?
– Главная задача – растить футболистов нашей школы. Сегодня играл парень из школы 2003 года рождения. Болельщиков планируем привлечь игрой. Всегда приятно, когда приходишь на стадион и видишь играющих молодых ребят. Наша задача – чтобы они играли в интересный футбол.
– Против «Ленинградца» получилось.
– Да, не сбились. В начале был сумбур, но мы предполагали, что так произойдет: 10–15 минут, а потом ребята «вкатятся». Молодцы, перестроились, пропустив гол. Спасибо нашему вратарю, при счете 0:1 отбил сложный мяч, и это стало переломным моментом.
12 лет в Корее: сдача золота во время дефолта и жесткий принцип старшинства
– Поговорим о вас. 1996 год, вы перешли в «Сувон». И началась ваша «корейская история», длившаяся больше 10 лет и закончившаяся получением гражданства. Ни о чем не жалеете? Размышляли, как бы сложилась карьера, не перейди вы в «Сувон»?
– Ни в коем случае не жалею. Для меня Корея – второй дом. Половина сердца – в России, другая – в Корее. Там я познакомился с женой, обрел семью, там родились двое детей. Как футболист я вырос в Корее. И вообще корейская и российская культуры схожи. Уважение к старшим, самолюбие. И мне, в принципе, было легко освоить их культуру. Спасибо тем, кто помог встать там на ноги.
– Что хорошего из корейской культуры и менталитета вы бы добавили в русский?
– Для меня важно честное отношение. Если ты хороший человек, то кореец никогда тебе не сделает ничего плохого. При любых условиях, даже если ему будет плохо, он не останется в стороне и поможет. Считаю, что такого отношения не хватает в России. В Корее все как одна большая семья. Вся страна. В середине девяностых у них был дефолт. И ребята из команды сдавали все свое золото государству. Через два-три года им это все вернули деньгами.
– Вы тоже сдавали?
– Нет. На тот момент я не был гражданином Кореи.
– Все сдавали на добровольной основе?
– Да.
– А что вы бы добавили русского корейскому менталитету?
– Они несколько прямолинейные. Грубо говоря, им сказали – они так и сделают. А в России народ более смекалистый.
– И не всегда это к хорошему приводит.
– Да, можно с вами согласиться (смеется).
– Что вы переняли из их менталитета? Ловили себя на мысли: «Да, я поступил точно как кореец!»
– Конечно, частичка Кореи всегда живет во мне. Во-первых, я привык к уважению к старшим. Всегда помогаю сам пожилым и учу этому своих детей. Например, если вижу, что кто-то несет сумки, – обязательно помогу. Это мелочи, но людям всегда приятно помочь. И это я перенял из Кореи. Например, были случаи, когда я оставлял портмоне, телефон. Меня догоняли, кричали: «Вы забыли, возьмите!»
– Больше честности, чем в России?
– Именно.
– Андрей Соломатин рассказывал, что тренеры били футболистов. Насколько часто? Неужели, на каждой тренировке после ошибки? Как это происходило? «Отдал плохой пас – выходи – получи в печень»?
– Да, часто были неприятные моменты. И я уходил, чтобы не видеть этого. Я ничего не мог сделать, ведь понимал, что это часть их культуры. Но было неприятно. Я вставал и демонстративно уходил. Я не мог видеть, как тренер бьет игрока по лицу. Мы все люди. Мы играем в футбол. А футбол невозможен без ошибок. Я видел много таких инцидентов, и несмотря на уважение к их культуре, считаю, что это неправильно.
– Что вам говорили тренеры, руководство, партнеры после демонстративных уходов?
– Меня пытались остановить. Сказать: «Вернись на место!» Но у меня есть принципы. Где-то я могу принять культуру. Но если для меня это недопустимо – я никогда не соглашусь.
– К вам рукоприкладство было невозможно, поскольку вы были иностранцем?
– Думаю, да. Невозможно.
– Только словом на вас воздействовали? Или не давали повода?
– Повод давал. Но я всегда стоял за себя. Меня с детства учили не давать себя в обиду. Может, иногда я чересчур это показывал, выказывал недовольство, но с возрастом этого становилось меньше.
– Про сборную Южной Кореи в 2002-м ходило много историй. Одна из них – якобы у всей команды были черные пояса и даже даны по тхэквондо. Это правда? В ваших командах были тхэквондисты?
– Отвечу так: навыки есть, ведь в Корее практически все дети до 10 лет, и девочки и мальчики, занимаются тхэквондо. Это принято. После 10 лет некоторые уходят в другой спорт.
– То есть на тренировках вы тули не отрабатывали и по мешкам не били?
– Нет (смеется).
– Еще о традициях. Что скажете противникам китайского фестиваля собачьего мяса и корейских традиций?
– Отношусь с уважением к чужим традициям. Мы много раз ездили в рестораны, где едят собачье мясо. Половина игроков ела. Суп из собачьего мяса считается блюдом, приносящим здоровье и силу. Якобы на следующий день после употребления проснешься богатырем. И часто, да, мы ездили всей командой в такие места. Естественно, мы, иностранцы, не ели собачатину.
– Вы сперва думали, что это стереотип или шутка?
– Нет. Я сразу по приезде начал изучать корейскую культуру. Считаю, раз они выросли на этом, то почему бы и нет?
– Какая порода собак наиболее востребована? Какая самая вкусная?
– Не могу сказать, не знаю (смеется).
– То есть партнеры не рассказывали, например: «Вот чау-чау – супер, а тойтерьер – так себе, больше его заказывать не буду!»
– Нет, не расспрашивал. И они не рассказывали. Бывало, что мы поели первыми, уходим в автобус, ждем тех, кто ел собачатину. Они приходят, мы говорим: «Ну что, расскажите нам что-нибудь на собачьем» (смеется).
– А вы не хотели попробовать?
– Нет. Я воспитан в другой традиции, где собака – друг человека.
– А так бы говорили: «Денис Лактионов в футболе собаку съел!»
– (Смеется.) За это и люблю русский язык. Иностранцы восприняли бы это буквально, а наши не поверили бы и посмеялись!
Акинфеев, конфеты и ерш
– Хорошо. Давайте еще о традициях и стереотипах. Среднестатистический кореец съедает в год больше килограммов собак, чем россиянин выпивает литров водки?
– Отвечу так: для корейцев поход в ресторан очень многое значит. Для них это ритуал, неважно – будь то хороший ресторан или забегаловка. Очень серьезно относятся. Любят хорошо выпить и поесть. Стимул жизни – хорошо поработал, хорошо поел, пошел отдыхать. А по поводу «выпил»… корейцы намного больше русских пьют!
– Серьезно?
– Да. Но они правильно пьют – едят и пьют одновременно. А у нас, вы знаете, как бывает (смеется).
– Вы имеете в виду, что для россиянина выпить водки – повседневное дело, а для корейца – съесть собаку – праздник, который случается реже? И отношение другое?
– Да. Они относятся к любой пище, не только к собачатине, как к празднику и ритуалу, тщательно готовятся.
– Что они выпивают?
– Соджу. Двадцатиградусная водка. А еще любят пить водку с пивом. Прямо в ресторанах.
– Теперь понял, почему вы сказали, что корейская культура схожа с российской!
– Именно! Ерш – это то, что объединяет (смеется). Помню, сидим мы за столом. Старший налил себе стакан, поднял. Говорит: «Камбэ!». Значит «за здоровье». Все выпили. Только поставили. А он опять налил. «Камбэ!» – кричит. И все тут же должны пить! Проходит минут 20–30 – все на полу лежат (смеется). И в Корее ты не имеешь права отказать такому тамаде.
– Знаю, что в Испании принято выпивать по бокалу вина перед матчем. В Саудовской Аравии, естественно, правило «Ни капли алкоголя!». А какое отношение в корейском футболе? Тоже спокойное, раз часто был «Камбэ!» с ершом? Или выпивали тайно?
– Да, выпивали тайно. Тренеры это не поощряли. Иногда ставили ребятам по бутылочке пива за ужином. Но ребята часто приезжали после игр на базу и собирались после в баре, ужинали, выпивали, разговаривали. Но «до чертиков» – очень мало таких случаев было. И чтобы выпивали в командных автобусах, по дороге на игры, в самолетах, поездах – ни разу. Только в свободное время.
– Что вас больше всего шокировало или удивило в Азии? В футболе и в житейском плане?
– В футболе – тренировки. Я приехал в декабре 1995-го. Попал на самые пиковые сборы. Четыре тренировки в день. Только успевал поесть и доползти до кровати. Играли два раза в день по 90 минут. Утром и вечером. Это было тяжело после второй лиги. А мне было 18 лет. Начал сезон в стартовом составе, сыграл пять игр. И потом меня к-а-а-к подкосило! Силы кончились. Тогда буквально на месяц меня хватило. В житейском плане меня больше всего шокировало «старшинство», с которым иной раз перебарщивали.
– Например?
– Сидишь, смотришь телевизор. Подходит старший, переключает канал, не спросив тебя. Бывает, лежишь и отдыхаешь, подходит старший, говорит: «Иди сбегай для меня в магазин!» И надо встать и побежать. Меня это, конечно, не касалось, но напрягало, когда видел такое.
– Да, такое мало кому бы понравилось.
– Но сегодня он делает это, завтра придет младший и будет бегать за ним. Это их культура. Нам кажется, что это унижение и пренебрежение. Но это их культура, обычная вещь.
– Но просят вежливо? Одно дело сказать: «Встал и принес!», другое – попросить любезно.
– Нет, невежливо. Подходит и говорит: «Давай! Купи это, это, это и это». Но зато, если собирается компания за столом, всегда платит старший. Старший всегда скажет младшему «сбегать». И тот выполнит беспрекословно. Но в кафе и ресторанах младшие никогда не достают деньги. Только старший.
– Значит, просьбы окупаются?
– Разумеется (смеется).
– Как в Южной Корее освещается жизнь и спорт КНДР?
– В Южной Корее много и часто освещают жизнь Северной. Эти люди – родственники. Там не происходит такого, что показывают у нас на телевидении. Все спокойны и лояльны. Между людьми хорошие отношения. Нет напряженности, как об этом любят рассказывать у нас. Сколько я жил, ни разу не увидел подтверждений всем «ужасам». Помню, мама с папой звонят: «Что у вас там происходит?». Говорю: «Вы о чем? Спокойно все».
– Вопрос о ЧМ-2014. Как обсуждали в Корее ляп Игоря Акинфеева?
– Во-первых, со всеми такое бывает. Тогда я переживал за обе команды, хотел, чтобы они продолжили выступление на турнире. Всякое бывает (делает жест, похожий на ляп Акинфеева). Тогда я работал играющим тренером в «Канвоне». Смотрели всей командой тот матч. Делали ставки друг с другом. На конфеты спорили.
– Кстати, о конфетах. Слышал, что однажды болельщики забросали свою команду конфетами после проигрыша. Якобы это символ позора в Корее. Правда? Ложь?
– Ни разу такого не слышал. Знаю, что сборную закидали яйцами после чемпионата мира во Франции. И тренера и игроков. В каждой стране есть недалекие люди.
– Чемпионат мира – 2002. Вы получили травму в товарищеском матче и не попали в окончательную заявку сборной России. Часто вспоминаете тот момент? На ваш взгляд, это сильно повлияло на вашу карьеру?
– Нет. Травмы не было. Болел пах от перенагрузок. Когда я приехал – состав уже налаживался. Это выбор тренеров. Все были достойны, для тренеров это был сложный выбор. Для меня то время стало колоссальным. Я бы все повторил, будь возможность. Ничего не изменил бы. Мне было очень приятно быть частью той команды. Конечно, очень хотелось сыграть на домашнем чемпионате мира (смеется), хотя наша группа играла в Японии. Но что сделать? Тренеры сделали выбор.
За стеклом кафе в это время засобирались игроки «Родины», подняли сумки и чемоданы. До отправления поезда оставалось десять минут. Лактионов, любезно попрощавшись, (в корейском стиле?) повел «Родину» в столицу родины.
источник фото: gettyimages
