Выбрал деньги — потерял футбол
Играть или пятикратно?
Эмоциональное интервью бывшего футболиста порталу matchtv.ru обозначило две интересных зазубрины. Первая — отношения между клубом и футболистом в период прошедшей любви, увядших помидор. С нее и начну.
Ситуация выглядела так. Самсонов разонравился сербскому тренеру «Краснодара» Славолюбу Муслину. При этом себе он не разонравился. Такое бывает. Что делать? К третейскому судье идти бесполезно. Из всех инструментов оценки игроцкого мастерства в наибольшем ходу один — глаз. А он у судьи не лучше, чем у любого другого человека. Раз так, прав тот, у кого больше прав: тренер. И клуб «Краснодар», представьте, с Муслиным был согласен.
Серба можно обвинить в том, что он не дал футболисту шанса, не взяв на сборы и вообще выкинув из основы. Но тогдашнему контракту такое не противоречило. Это сейчас в договор по настоянию профсоюзов внедрены пункты, защищающие футболистов от запрета на профессию. А в 2012-м году, о котором идет речь, дай, кажется, игроку метлу из прутьев, - и он будет обязан мести базу вместо тренировок. Такие были времена.
Муслин мог ошибаться в оценке Самсонова. Намеренно или нет — другой вопрос. Но мы говорим не о моральной, а о юридической стороне вопроса. Если тренер не видит тебя в команде, хоть вой, а играть не будешь. Перед Самсоновым замаячил перекресток трех дорог. Он мог остаться, мог уйти в никуда, расторгнув контракт, и мог уйти в другой клуб, став объектом продажи или аренды. Но при этом Самсонов являл собой финансовый актив. В «Краснодар» он перешел, по данным transfermarkt.de, за 1.3 миллиона евро. Теперь клуб хотел не потерять, а продать футболиста, отбив хотя бы часть вложенных средств.
Сам же футболист хотел играть. Но хотел и денег по контракту. На стыке этих желаний случился коллапс. Самсонова не отпустили бесплатно. А послать всех подальше он не мог: за односторонний разрыв контракта полагалась неустойка. «Краснодар» предложил ему стать объектом сделки с «Крыльями Советов», но в этом случае игрок терял в зарплате. По словам Самсонова — пятикратно.
Выбор между «играть» и «пятикратно» был сделан в пользу денег. Самсонов остался в «Краснодаре», два года получал зарплату, тренируясь в тяжелых условиях и практически не играя, после чего попытался вернуться в относительно большой футбол, но неудачно. За что с ним так?
Жесткий размен
В поисках ответа я попытался выяснить позицию другой стороны. Источник, близкий к руководству «Краснодара», обозначил цифры, о которых шла речь. Пятикратны ли они?
Зарплата Самсонова в южном клубе составляла 70 тысяч у.е. в месяц. В Самаре ему предлагали порядка 35. В два раза меньше — тоже больно. Но в принципе немало. К тому же Самсонов играл бы, а не бегал в одиночестве под присмотром камеры на пульсе 175, выходя на пять минут в матчах дублеров. Чем все в итоге, кстати, и закончилось.
Сумма предполагаемого трансфера составляла около полумиллиона. Эти деньги получил бы «Краснодар». И из них, по словам источника, игроку в качестве компенсации за разрыв контракта были готовы выплатить 150 тысяч. То есть клубу доставалось 350 плюс экономия на зарплате Самсонова. А сам он выступал бы за «Крылья» и имел, с учетом бонуса, более 40 тысяч в месяц.
Не мне судить, что лучше в данной ситуации. Судить пришлось, подозреваю, Сергею Галицкому. Футболист сказал: остаюсь, фактически лишив себя футбола. Миллиардер не снес такого надругательства над святой игрой и сказал: оставайся. Один выбрал большие деньги. Другой пошел на принцип, благо размер состояния позволяет.
Если все шло, как по-писанному, «Краснодар» выплатил Самсонову за два оставшихся года контракта 70 х 24 = 1 миллион 680 тысяч у.е. Сам игрок, находясь в лучшем футбольном возрасте, провел на обочине серьезный кусок карьеры. Понятия не имею, кто тут выигравший, кто проигравший.
Но Галицкий, надо признать, жестко сориентировал остальных, заплатив дорогую цену и пройдя по краешку закона: в его клубе будет так, как он сказал.
Чудеса нон-стоп
Второй гвоздь в интервью Самсонова: обвинение Муслина в поборах с футболистов. Якобы серб брал процент с зарплаты или премиальных. Самсонов об этом слышал, но сам не платил.
У Муслина, честно говоря, неоднозначная репутация. В 2008 году он набрал в «Химки» таких архаровцев, с которыми был изгнан из команды уже через пять туров после старта сезона. И на прощание сказал прессе: «Не прочь попробовать в России еще раз».
Муслина можно понять. Пробовать в России раз за разом — вкусно, сытно, безопасно. В «Краснодаре», по моей информации, он тоже пробовал. Потом дегустация закончилась. А с ней и работа. Но попросили серба из клуба за проступки куда менее тяжкие, нежели поборы с футболистов.
Мой источник, кстати, категорически отрицает краснодарские откаты Муслину. Со своей стороны обратил бы внимание вот на что. Самсонов в интервью рассказывает, как после конфликта с тренером звонил владельцу клуба, спрашивал, в чем проблема. Почему другие футболисты не могли позвонить и пожаловаться Галицкому, если тренер действительно облагал их данью? Кто мешал? Агенты? Возможно. Но тогда это не Муслин, а прямо какая-то мафия к нам приезжала. И работала в «Оборонсервис»-стиле под носом у акционера.
С другой стороны, есть ли вообще небылицы, которые не могут оказаться правдой в российском футболе? Наверное, есть. Но мало. 34 миллиона за Плиева в «Алании» — легко. 20 миллионов налево из «Спартака Нч за Медведева — запросто. Четыре человеческих силы, продающих Мельгарехо, - нормалёк.
Потом слушаешь совсем уж дивное — и уже не удивляешься. Почва унавожена. Мозг размят. Чудеса нон-стоп вошли в привычку.
